О розовом слоне и неродившемся герое

Как всегда это пришло ночью. В момент когда стали путаться явь и сон, в этот приятный момент, когда бессонница сдалась и появилось предчувствие сладкого сна, оно пришло. Оно это озарение. Четкая, ясная, готовая мысль, красиво оформленная в слова и (!) даже запятые расставлены верно. 

    Наконец, подумала я, нашлись слова выразить то, что не дает душе покоя. «Эврика!» Дело за малым, записать. «Утром» - говорю сама себе, представляя как  включенный свет и физическое действие карандашом по бумаге, сразу же прогонит не только сон, но и надежду на него, а завтра же работа, дела, ранний подьем. «Сейчас же, - говорит мне внутренний голос,- завтра ничего не вспомнишь и снова пройдет мимо, забудешь все». «Нет, не пройдет, вот сейчас я снова все повторю, а это значит, я не сплю и моя память работает» - говорит мне... тоже мой голос (сколько у меня их?). Начинаю повторять все, что только что ко мне пришло под флагом «озарение». Отлично! Сознание работает, мозг включил мышление и память. Главное запомнить вот этот оборот и вот эту роскошную метафору, а какой подходящий анекдот в тему! Завтра перенесу на бумагу и дело в шляпе! Чтобы убедиться, что внутренний голос мой прав и память не подведет, еще раз быстро повторяю по слову все, что меня озарило. Успокаиваюсь, начинаю дышать ровно, дыхание становится более поверхностным, я уже вижу каких-то людей с кинжалами, веду диалоги с говорящей собакой и плаваю в водах Красного моря с рыбами наперегонки.

   Кто сказал, что не подведет и почему я до сих пор верю всему этому? Конечно же она подвела, и он, внутренний голос, тоже оказался обманщиком. На утро я едва помнила  о чем думала перед сном, и куда больше запомнила пиратов, море и говорящую собаку. Куда же подевались ясность мысли, стройность фраз, верная пунктуация и та самая роскошная метафора (и о чем она вообще была?)? Сижу с блокнотом, на верхней строке стоит дата. Рука с карандашом зависла в воздухе. Вчера ночью умер не родившись очередной шедевр. Сколько их, я уже утратила счет.

    А ночью, именно той ночью, когда я каждой клеточкой приветствую сон, рождаются ответы на все вопросы. Эти ответы не спешат теми ночами, когда я переворачиваюсь по восемь раз за минуту, в поисках удобной позы, готова плакать от досады: где же сон?
    Вот например, меня давно мучает вопрос, отчего я никак не могу написать роман? Понимаю. От того, что никак не удается придумать героя. Я могу писать только то, с чем лично, опытно уже знакома, то что отболело, пережилось. По сути этим занимались все писатели, которых читает равно житель Китая, восточной Европы, Америки и Новой Зеландии. Достоевский, Толстой, Экзюпери, Диккенс, Ремарк – все они писали свое и о себе, вкладывая свои мысли, чувства, опыт в головы своих бессмертных героев. Толстому ничто не помешало разделить свою жизнь вложив ее равно в Анну Каренину, Левина, Пьера Безухова и прочих любителей противостоять обществу и ходить босиком по скошенной траве – и все они живы, любимы во всем мире. В каждом герое Достоевского узнаёшь его самого в разные этапы его жизни, хоть Мышкин хоть Митя Карамазов - изрекают думы Федора Михайловича. Чехов, так тот и вовсе ничего не придумывал, введёт  рассказчика и от его лица всех и вся разносит в пух и прах.
    И вот он мой герой. Даю ему или ей имя. И тут уже с первых этих минут его жизни ощущаю фальшь. Мне ли не знать, что нет такого человека. Сколько не пытайся я представить что эта вот Василиса Пупко переживала все то, что пережила я в свой великий кризис тридцати лет, меня это не убеждает в реальности ее существования,  и сеет ощущение обмана и нарочитости. Отставляю прочь всех этих вымышленных героев и начинаю писать от первого лица. В конце концов в литературе это дозволено. Но тогда выходит  исповедь, которая рискует стать похожей на публичный стриптиз который никто не заказывал. А ночью, в тот самым миг, когда розовый слон или поляна колокольчиков уже у ног, вдруг появляется идея, герой имеет вполне реальные очертания, имя у него что надо, и вообще с этим героем сможет ассоциировать себя каждый второй, а значит, это может стать шедевром. Я ликую и отправляюсь в далекое путешествие на розовом слоне среди гигантских колокольчиков.  Героя усыпил мой внутренний голос, метафоры и запятые уступили место долгожданным сновидениям, блокнот на тумбочке - остался пуст.