сон номер 1997 о вере себе и смерти иллюзий

     

Сон этот не был кошмаром, но скорее болото тревоги, вязкой и липкой, туман и нефть. Снился он мне лет с пятнадцати несколько раз. Я иду домой. Шестой подъезд, седьмой этаж. Налево и еще раз налево от лифта. Открываю дверь ключом, а за дверью чужая жизнь. Не метафорически, а в самом прямом смысле слова. Другие обои на стенах, другая мебель, другие шторы на окнах, незнакомая женщина готовит неизвестное мне блюдо, запахи и звуки чужие. Я аккуратно делаю несколько шагов назад и прикрываю дверь, в полной уверенности, что перепутала этаж. Спускаюсь вниз. Кнопка лифта, цифра "7", снова вверх. Лифт открывает двери, два шага налево от лифта. Вот моя дверь и дверь соседей. Облегченно вздыхаю, достаю ключ, открываю дверь... Снова все та же незнакомая женщина готовит неизвестное мне блюдо, в совершенно чужой квартире. Вдруг меня осеняет, что я, видимо, спутала парадное. Спускаюсь вниз, выхожу на улицу, встречаю соседей, здороваемся, захожу с ними в лифт. Седьмой этаж, налево от лифта... Ключ в замок. Незнакомая женщина, чужие запахи, неизвестная мне жизнь. "Не может быть!"  - это единственные слова, которые я могу повторять. Так и просыпаюсь. Во сне передо мной словно стояла дилемма - верить своему знанию, опыту (ведь я знаю, что там мой дом) или верить своим глазам (это не мой дом). Но если верить своим глазам, то встает следующий вопрос - признаться самой себе, что все уже не так как прежде, что мир неустойчив, небезопасен, изменчив и не имеет никаких гарантий. 

    Ни разу загадка не была разгадана, я так и не попала в "свой" дом. Этот сон впервые мне приснился неслучайно. У моего деда и бабушки была квартира - большая, просторная, с окнами во двор, с видом на сад. Вскоре после смерти бабушки, дед продал эту огромную квартиру, где прошли счастливые минуты моего детства. Дом в котором была квартира деда через дорогу от дома, где жила я. Иногда я "случайно" забредала в дедов двор. Стоя возле любимой качели, я смотрела на окна, теперь уже чужой квартиры, и каждый раз замирала. Я не могла ни поверить ни принять, что это теперь больше не мое. Речь не о квадратных метрах вовсе, речь о том месте где я жила, была, где жили и были любимые мною люди. Теперь нет ни людей ни места. Огромный балкон через две комнаты выглядел теперь совсем иначе. Там не стоял велосипед, не висел лук в сетках и не было кровати для летнего сна. На окнах совсем другие шторы. Ситцевые в цветочек, сшитые бабушкой, куда-то исчезли, а на их месте теперь были тяжелые бордовые похожие на обивку кресел в театре. 

   Со временем я стала обходить тот двор, а сейчас и вовсе с трудом верю себе, что когда-то могла там жить и быть, могла забегать с разгону на второй этаж и просить холодного компоту для себя и своих друзей. Что тогда произошло не знаю, но будто бы одна я помню то время и то место, а остальные словно удалили это из памяти и живут дальше. Сейчас, по прошествии многих лет, мне кажется, что того дома и вовсе не было, и лишь усилием воли я заставляю себя верить себе. 

   Человека отучают верить себе. Отучают глупо и рано. Чтобы потом вновь обрести эту веру, требуется упорный труд, часы психотерапии (кому-то удается и без нее), и много болезненных моментов и переживаний. Ну вот например, девочка ждет с работы папу. Папа обещал прийти и поиграть с ней. Уже с утра девочка в ожидании, предвкушении. Папа обещал. Проходит назначенный час, папы нет. Затем неровный поворот ключа в замке, входит шатаясь папа. "Папа ты пьян?". "Что ты несешь? Папа не пил, папа устал." Девочка стоит перед выбором - верить тому, что она видит или тому, что говорит папа? Маленькая точка в которой принимается судьбоносное решение. Папа взрослый. Он очень умный. Он ходит на важную работу где его уважают и платят деньги. Разве может папа ошибиться? Может ли он обманывать? "Не может быть!" Папа просто устал. Разве придет в голову девочке, что папа сам не способен верить себе, признаться себе в правде. Ведь признаться себе -  значит встать перед выбором: менять себя и свою жизнь, или избегать реальности, создавая для себя и своих близких очередную иллюзию, обман.
   И еще много разных историй, в которых не обязательно папа и не обязательно пьян. Главное в такой истории это выбор между тем, чтобы верить себе или верить другому, который вольно или невольно обманывает себя и других. Но которому очень верится, и очень хочется верить, жизненно необходимо даже, потому что этот другой наделен нереальными качествами и на него возложены огромные ожидания. Сначала это наши родители, затем игру родителей успешно заменяет любой значимый человек, которого мы воздвигаем на пьедестал. Делая из него бога, мы все стремительнее теряем точку опоры в себе, утрачиваем связь с собой настоящим. Возможно ли в таком случае, учиться быть честным? Честным не в смысле давать правдивые ответы на вопросы о размере зарплаты или планах на вечер. Честным в том глубоком смысле, когда есть доступ к себе и способность быть с собой...

    Привыкая не верить себе, своим глазам, чувствам, знаниям, человек ставит под сомнение самого себя, свои ценности, смыслы, чувства. "Не может быть!" - отказ верить себе и утрата опоры. Тогда начинается поиск псевдосмыслов и псевдоопор, когда другие лучше знают, другие все смогут. Тут только и остается, что признать себя неспособным нести ответственность за происходящее. 

   Если бы я умела управлять снами, то вошла бы в квартиру и поинтересовалась у незнакомки что, собственно, происходит, где мои обои, мебель и мама, где привычные звуки, запахи, люди? И мужество быть состояло бы в том, чтобы соотнестись с реальностью, принять ее и действовать исходя из этого, вместо того, чтобы бесконечно "тестировать" реальность поднимаясь и спускаясь в лифте. Однажды все может оказаться не таким как прежде. Причины бывают разными: жизнь идет, мы взрослеем, иллюзии исчезают. С позиции вечности, нет такой реальности, которую принять было бы невозможно. Вопрос лишь в том, принимаем ли мы это и идем навстречу Жизни, или сбегаем от нее громоздя дворцы из песка и мыльных пузырей. Что поделать - или иллюзии умирают в тебе, или ты умираешь в иллюзиях. Я предпочитаю чтобы они во мне, тогда больше правды, тогда больше жизни... Сон мне сниться перестал. Мне в общем то уже не так важно что там за закрытыми дверями, не так уж это и страшно, в конце концов...