Вечная память друг друга

Не могу смотреть фильмы о войне -  больно.  Не могу слышать песни - к горлу подступает ком и сдерживать слезы физически невозможно. Что-то изменилось за последние пять-десять лет, и к дате 9 мая, добавилось что-то отравляющее. Что-то тревожное и липкое. Наверное к сакральному, привитому с детства, чувству к ветеранам - живым и ушедшим, теперь присоединились другие чувства. Грусть о том, что их становится все меньше, почти не осталось. Тревога, что для тех, кто идет за нами - это все уже не так важно. Просто потому, что их бабушки и дедушки уже даже не дети войны. Они - другое поколение, так как мы стали другим поколением для ветеранов первой мировой. Страшно как меняется на глазах история, как переиначиваются смыслы, как переоценивая факты, обесценивается все подряд. Страшно не делать выводы, не извлекать уроков. 9 мая - стал камнем преткновения, и поводом для спекуляций. Неоднозначность истории и критика идеологии  поставило под сомнение жизни и смыслы обычных людей, тех, что знали за что воюют.

У смерти есть большой недостаток. Она приходит всегда не вовремя и неожиданно, оставляя много недосказанных слов.

Юношей ты прошёл всю войну. Твою грудь украшали ордена (жаль, что только в праздники). Для меня они волшебные, святые. Переполняла гордость, когда майским днём, украшенный ими, брал меня с собой. Неважно, куда идти с тобой — в пивную или на парад. Свои подвиги ты скрывал, говорил, что на войне все так делали. В школу накануне 9 мая приглашают ветеранов, говорят тёплые слова, дарят цветы... Знал бы ты, с какой радостью вручала я свои гвоздики. Наивно верила: если я так люблю «чужих» ветеранов, то и тебя сейчас любят дети из «чужой» школы, и какой-то школьник, улыбаясь, дарит тебе цветы. Ветеранов с каждым годом приходило всё меньше.

Ты умел любить молча. Любовь твоя была в частых походах на загородное кладбище. Последние годы, с трудом передвигая ноги, плёлся вдоль могильных оград. В одной руке целлофановый пакет из супермаркета — чекушка водки, пара яблок. Другой рукой бережно прижимал к груди рассаду цветов для любимой. Стоя там — не молился, не плакал, не говорил речей. Суетливо убирая бумажки и травинки, изредка шмыгал носом. Это был главный фильм о любви, виденный много раз.

Плакать ты не умел, давил в себе боль. Лишь иногда глаза слезились, и нос рукавом вытирал, торопливо уходя и целуя меня в щёку. Мы шутили, сверяя по тебе календарь и часы. Военный человек — характер на всю жизнь. Это я забывала тебя: включить в список гостей, навестить в Рождество, позвонить 9 мая. В ответ ни упрёка, ни ропота.

Дети, внуки — а ты всегда один. Лишь бы нам было хорошо и спокойно.

Ушёл так же молча. Умер, словно старый солдат на войне, — ни стона, ни ропота, ни упрёка. Это я не могу смириться, ропщу и спрашиваю «почему?» Почему ты умер не вовремя?

Я же только собиралась зайти к тебе, принести давно обещанную книгу и пачку твоего любимого чая. Я собиралась пригласить тебя в гости и приготовить что-то необыкновенное. Я хотела поздравить тебя с Днём Победы. А ты до него не дожил. Не успела навестить, не успела пригласить, не успела сказать, не успела любить. Ничего не успела.

Память о тебе светлая и горькая одновременно. Светлая, потому что в моём детстве было 9 мая и фильмы о войне, качели возле твоего дома, «Сказки народов мира», подаренные тобой и наручные часы бабушки на тряпичном ремешке, которые я потеряла. Горькая — потому что мне очень стыдно.

Что оставил ты нам в наследство? Верность — бабушке, себе, Родине. Урок терпения — детям и внукам. Одиноких ветеранов, так бескорыстно любящих нас — вечно спешащих в суете дней и не успевающих главного. И, конечно, вечную память...

Вспоминаю ли я тебя?

Нет. Вспоминают то, что на какое-то время забывают. Так было раньше, пока ты был жив — забывала, вспоминала... Прошёл год со дня твоей смерти, а я каждый день думаю о тебе. Думаю о твоей жизни, твоей вере, твоей любви, твоём трудном характере и твоей доброте. Мысли эти быстрые, но очень меткие. Ощущение, что ты просто стал частью меня, ведь в моих жилах течет твоя кровь. В каком-то смысле я это уже и ты. И могу сказать одно, сколько бы лет не прошло, как бы не играла со мной моя память - я счастлива, что ты у меня был. Что ты у меня есть, мой странный, молчаливый, добрый дед.